Сделай, что сможешь - Страница 13

- Чё-то нюхлый ты. Выздоравливаш хоть?

Ага, братан. Вполне вероятно, брат. Кому ж ещё здесь бродить и про здоровье спрашивать. Рыжий, только один, и возраст сходится.

- И тебе не хворать, Гнат. Вот из домины стал выбираться, баба Софа на солнце лежать сказала.

Хорошо за тренировкой меня не застали! Вопросов было бы выше крыши.

- Кости погреть тебе надо, даа, - он постоял, оглядывая изменения на поляне и обдумывая что-то своё. - Софа-то кормит?

- Да, счас с едой получше. Охотники на зиму решили остановиться, подкармливают.

- Аа… То-то я смотрю, у вас тута амбар начат. На зиму, говоришь? Они, чё ль, Софе шкурки дают?

- Они.

- А где счас?

- Да в тайгу подались, хотели на севере лабаз сладить.

- Ммм… Тута, это, Мишка… Ты бы к ним набился в содружники, тятя зол больно, домой не пустит. Нахлебником тя кличет и Софе муки, сказал, не даст. А с охочими людьми всяко перезимуешь, и мы, ежли чё, подсобим.

О как! Ну родитель, ну сволочь! Сбагрил сыночка, блин. Не удивлюсь, если жалеет, гад, что я не помер. Как же, корми теперь всю зиму болезного. Мне вообще-то такое предложение на руку, но всё же какая скотина! Так, соображаем быстро, чего можно стрясти с "родненького" папеньки. А то подумает ещё, что мне здесь вольготно живётся. Скорее всего, на лице отразилась буря кипевших во мне эмоций, поскольку Гнат принялся меня задушевно уговаривать:

- Ты, братко, не серчай на него. Поживёшь тута чутка, тятя, мож, охолонёт. А приживёшься, и то хорошо, будет зимой худко, подмогнём. Мамка вон узелок передала, беспокоится. И от нас с Фёдором крохи есть.

Я постарался сделать задумчивую морду лица.

- Мне одному поначалу тяжко быть может, надо бы Машку в помощь. Хотя б после работ в поле. Вместе нам зимовать сподручней.

- Да нешто зверь тятька! Отпустит Машку, - он явно обрадовался. Наверно, полагал, я начну права качать.

- Ну побёг я тады. А…, - он замер, - ты уж Софе сам про тятин наказ обскажи.

- Ладно.

Фууу… Даже не верится, что так легко отмазался. Свободааааа! И от внимания, и от обязательств. Не, ну повезло здорово - пришел бы Гнат на час раньше или позже, была бы самая красивая попа. Его, похоже, послали сюда за прояснением обстановки: как там хворый поживает, и почему Софа шкурки на обмен таскает. Интересно папашке стало, не я ли тут добытчик, блин. Слава богу, мы с ведуньей заранее договорились рассказывать о якобы пришедших охотниках. Стоило бы догадаться - рано или поздно с проверкой нагрянут, а тут воскресенье всё-таки. Даа… расслабился ты, пацан.

Эйфория понемногу проходила. Брат давно свалил, а я валяюсь. Ээхх… Подъём, Мишка, нас ждут великие дела!

А через день к нам заглянула мама Машки и Мишки. Придя из леса к обеду, увидел её, сидящую с Софой у землянки на лавочке. Они довольно весело кого-то обсуждали. Удивило, что сразу узнал, а ведь у знахарки уже четыре посетительницы было. Мог бы предположить - вот ещё одна. Но нет, с одного взгляда понял - мама пришла. Это ж получается, Мишка у меня где-то в подсознании засел? Ууу… Саша, именно этого тебе для полного счастья и не хватает. Тихо шифером шурша, крыша съедет, не спеша. Мдя… А с другой стороны… одиночество теперича не грозит, всегда в компании, так сказать. Ха… "МиСашка компани" - звучит, однако.

Хм… Неее… нафиг-нафиг нам такое счастье. Надо вытряхнуть эту дурь из головы.

Софа, заметив мой приход, встала.

- Ну, пойду к обедне стол соберу.

Мать повернулась, глаза обеспокоенно вглядываются, судя по всему, с нетерпением ждала встречи.

- Здравствуй, сынок.

- Здравствуй, мама, - о чём говорить, и понятия не имею.

- Как ты себя чувствуешь? Софья Марковна говорит, вовсе оправился.

- Не беспокойся, мама, я здоров.

Чтоб не стоять перед ней пеньком с глазами, присел рядом.

- Похудел-то как!

Меня погладили по голове. Попытались убрать лохмы со лба. Чёрт, давно я себя так неловко не ощущал! И не отвертеться ведь. Ага, попаданец "должен стойко переносить все тяготы и лишения" попадалова. Так что сиди, Сашок, терпи и не питюкай. Блин, сразу вспомнился препод военной кафедры: "А если тягот и лишений нет, он должен их себе создать, чтобы стойко переносить!"

- Ешь-то сытно? Мясо есть в доме?

- И мяса, и хлеба хватает. Сейчас обедать будем, сама увидишь.

- А работать тебя, сыночек, много заставляют?

- Да сколько могу, помогаю. Последние жилы не тянут.

- Вот и хорошо, родной, вот и хорошо.

Она продолжала перебирать волосы, гладить по спине, плечам. А я украдкой изучал её и пытался понять, что же за человек моя новая мама. Возраст примерно как у Софы. Лицо, хм… когда-то красавицей была, только сохранила эту красоту гораздо хуже знахарки. Немного похожа на Ирину Алфёрову. Худая… ммм… даже сухонькая вся какая-то. Ростом чуть выше Мишки. Волосы наполовину черные, наполовину седые. И… молоком от неё пахнет.

Мдаа… поваляла, видать, её жизнь. Радовало - Мишку любит, это не сыграть. Уж меня-то тут не обманешь, за пятьдесят четыре года на многое насмотрелся.

- Ты повзрослел. Спокойный стал. Совсем большой уже.

Да уж! Дай бог тебе никогда не узнать, насколько Мишка повзрослел. Зачем тебе лишние седины?

Обед прошёл немного скованно. Мать была очень рада обилию еды на столе. Ела, правда, скромненько, но любопытства сдержать не смогла, по чуть-чуть всего попробовала. Потом просто посидели, поболтали. Говорили в основном женщины, я вообще старался помалкивать, меня в ходе беседы опять принялись гладить и рассматривать. Они обсудили осенний урожай, виды на зиму и на этом наконец-то расстались. Все остались довольны.