Сделай, что сможешь - Страница 121

К оглавлению

121

- Тут уж ты сам разбирайся, не маленький. И не забудь в воскресенье на исповедь сходить.

Я оторопел.

- Какую исповедь?

- О прелюбодеянии, конечно.

- А… зачем?

"Мамочка" тяжело вздохнула, глядя на нерадивое чадо.

- Александр, ты на исповедь и так очень редко ходишь, как будто за тобой грехов нет. Ну да пока о них не знают, и бог-то с ним. Но в данном случае, я думаю, о вашей встрече с Татьяной Фёдоровной уже многие прослышали, да и сама она, очевидно, грех замаливала, поэтому утаивать обстоятельства пред церковью - слишком неприглядное дело в глазах общества. Сходи повинись, дело молодое, с кем не бывало.

Вот ёксель-моксель, других забот у меня нет! Опять идти на "беседу" к этому въедливому попу. После убийства мордокрыса с компанией он, помнится, из меня чуть душу не вытряс, всё выяснял, как, зачем и почему я так плохо с нехорошими дядями поступил. Блин, о чём ему рассказывать? О сексе - "унылом, монотонном"? Ха… а это мысль: пожалуюсь-ка я на убитый в моей душе "юный романтизьм". "Как жить дальше, отче, когда даже приватные встречи не согревают сердце?" Может, он подскажет мне нормальную кандидатуру для интима?

Не подсказал. Эхх… пастырь душ заблудших, лучше б ты мне вместо получасовой лекции о нравственности парочку адресочков указал - где будут биться в унисон сердца и тело телом сможет насладиться.

Из церкви я вывалился морально вымотанный и с огромным желанием выпить. Автоматически бросил несколько медяков, проходя вдоль шеренги просящих милостыню, и наткнулся взглядом на стоящего в конце солдата-инвалида. Вместо одной ноги ниже колена деревяшка. Ну вылитый Джон Сильвер! Вспомнились слова исповедника о добрых делах в отношении "сирых и убогих".

- Где ногу потерял, солдат?

- На югах… вашбродь.

- И где ж на югах?

- Дык под Самаркандом, вашбродь.

- Повоевал, стало быть?

- Семь годков пески басурманские топтал, вашбродь.

- Здесь оказался какими судьбами?

- После ранения проездом в Енисейск следую, на побывку, значицца.

- И чего ж ты тогда здесь на паперти стоишь?

- Дык пешком-то мне тяжко, а за место на барже денег треба. Соберу и двинусь.

- Ясно. Зовут как?

- Ерофеев.

- Ел давно, солдат Ерофеев?

- Вчарась угощали.

Ха, угощали - это, скорее всего, водки налили, ну, может, ещё и закусить чуть-чуть дали. Эх, житуха солдатская!

- Держи четвертак, и пойдём в трактир, накормлю. Как поешь, расскажешь о войне с азиатами.

- Благодарствуйте, вашбродь, эт мы завсегда готовы.

Ни в одном местном предприятии общепита я ещё не был. Значит, пришла пора знакомиться. Три комнаты, ничего примечательного. Я таких трактирчиков в кинофильмах много повидал. Навстречу половой кинулся.

- Чего барин желает-с? - и тут же мне за спину. - Я тебе говорил больше не приходить? Ну-ка пошёл вон!

Что-то солдат с местной обслугой не поделил.

- Он со мной. Организуй-ка нам, братец, столик отдельный. И… подальше от этих.

Я махнул в сторону двух подвыпивших крестьян, сидевших за ближайшим столом.

- Сей момент-с! Пожалуйте за мной.

Ага, я смотрю, здесь чем дальше комната, тем чище. О… в последней даже стулья, а не лавки стоят и скатерти на столах есть… Чистые. Красота!

- Давай щи, кашу, мясную нарезку, огурчики солёные и шкалик вина хлебного. Есть хорошее?

- Есть, как не быть-с.

- Смотри, а то знаю я вас.

- Не извольте-с беспокоиться, барин.

Не дай бог гадость какую-нибудь местную принесёт. Присев, пригляделся повнимательнее к посетителям. Через столик сидит здоровый бородатый купчина и лопает за двоих, через проход от него расположились ещё двое и тоже налегают на принесённую снедь. Один периодически кашляет и сразу запивает кашель водкой. От этой картины мне почему-то вспомнилась реклама лекарства из такой далёкой прошлой жизни: "Всей семье даём совет… пить… при кашле".

- Александр?!

Ух ты, глазам своим не верю! В зал вошли вояки, встреченные мною в прошлом году на переправе под Канском. Зачастили в Сибирь ребята. Интересно, опять на Дальний Восток или в Китай нынче скачут? Мне Михал Лукич проговорился "по секрету" об их прошлой поездке. Ха, нашёл секрет! Да казаки, бывшие с ним в походе, уже давно всем о своих приключениях разболтали.

Встал, поприветствовал.

- Граф! Поручик! Какими судьбами?

- Проездом.

Ну кто бы сомневался!

- А мы смотрим, вы это иль не вы. Выросли, возмужали.

- Ну, мне ещё расти и расти. Прошу, господа, присаживайтесь к нам.

Граф внимательно осмотрел вскочившего и замершего по стойке смирно солдата.

- Надеюсь, мы вам не помешали?

- Нет, господа. Я хотел послушать о боях на южных границах империи.

- Если вы не против общей компании, то мы бы тоже с удовольствием узнали о боевых действиях из уст очевидца.

- Вам, господа, я всегда рад.

Пока нам подносили заказанное, мы с вояками успели обсудить события прошедшего года. А как принесли спиртное, я разлил его по рюмкам и провозгласил тост:

- Во славу русского оружия!

Посидели недурственно. Много интересного о современной войне наслушался. Меня даже армейской службой соблазняли, да не поддался я. А солдат Ерофеев, оказывается, в армии конюхом служил. Недолго думая, предложил ему к нам на службу пойти. Дворник Семёныч с лошадьми еле справляется, у него и других дел по усадьбе вагон и маленькая тележка. Захмелевший инвалид согласился. Ну-ну… сегодня мы его отмоем, а с утра посмотрим, какой из него работник.

Предложил офицерам отужинать у нас в приятной компании. Они согласились. Надеюсь, Софа не обидится за то, что я незнакомых ей мужчин в дом пригласил. Недолго думая поймали извозчика и махнули в усадьбу. Сдал Ерофеева с рук на руки Семёнычу с наказом отмыть и к утру в чувство привести, а вояк повел в дом. Было приятно наблюдать лёгкое удивление в глазах господ офицеров, когда они оценили размеры избушки и обстановку гостиной. Похоже, не ожидали ребята увидеть столь шикарные апартаменты.

121